– Шанс для чего? – спросил он.
– Шанс произвести впечатление на твою Марису, – ответила она и встала со скамейки с бутылкой газировки в руке.
Он смотрел на нее еще мгновение, потом поглядел на девочек, приближающихся к ним. Судя по всему, они шли к дому Аннабель.
– Думаешь? – спросил он.
У Нетти опустились плечи, и она покачала головой, глядя на него. Выражение ее лица ему не понравилось.
– Идиот, – прошептала она.
– Почему?..
– Просто надень его сейчас, – сказала она. – Давай наконец посмотрим, что случится, когда Мариса Ченнинг услышит правду, которую он ей скажет. Давай просто посмотрим, что будет, ну?
– Нетти, я не пони…
– Потому что на самом деле ты думаешь, что вся проблема в правде, верно? Она поймет, что ты смог позволить себе приобрести одну из этих ужасных штук и что ты не боишься сказать грубые и ужасные слова другим. Но, когда ты видишь ее, правда лишь в том, что у нее такая хорошая кожа, такие волнистые волосы, а мир перестает пахнуть дерьмом, когда она мимо проходит.
Джонни моргнул и покраснел. Большая часть всего этого была совершенно точна, разве, про дерьмо он не думал…
– Честно говоря, – сказала Нетти и снова покачала головой, – это ложь, которую люди сами себе говорят и называют правдой. Ну, давай же, чего ты ждешь?
Девочки были напротив них, на другой стороне улицы. Еще секунда, и они свернут к дому Аннабель, а он упустит свой шанс. Он увидел, насколько разозлилась Нетти, и у него сдавило живот. Только теперь до него дошло, что происходит и что неплохо бы ему самому задуматься об этом. Но внутри него звучал и другой голос, голос того, который так долго с тоской глядел на Марису Ченнинг, с такой тоской, какую и описать трудно. Она еще только сворачивает на дорожку к дому Эклинов…
Он сунул руку в карман и достал Правдоговорителя. Не обращая внимания на выражение лица Нетти, устроил усики под язык, опустил тельце под подбородок. Выпрямился во весь свой не слишком большой рост, сделал глубокий вдох и шагнул вперед, чтобы перейти улицу.
И в этот момент дом Эклинов взорвался.
Не просто стекла вылетели или дверь, или одну комнату разнесло. Дом взорвался целиком, все три этажа до самой крыши разлетелись вверх и в стороны в невероятной вспышке огня и света. Стоящие перед ним девочки, Джонни, Нетти – все завопили, и их ударило взрывной волной.
Джонни не думал ни о чем. Он просто бросился в сторону, закрывая собой Нетти, когда на них понесся вал огня и дыма. Они упали внутрь автобусной остановки. Огонь миновал их, даже не обжег и сразу исчез. Джонни пытался защитить Нетти, как мог, но, учитывая, что она была на несколько дюймов выше его ростом, на мгновение он задумался об осмысленности своей попытки. Прикрывая ее, он ждал, что вот-вот их накроет волной битого кирпича и штукатурки…
Но ничего не произошло.
– Слезь с меня, – наконец произнесла Нетти, отталкивая его. Девочки на другой стороне улицы лежали вповалку на тротуаре. Они были невредимы и очень удивлены, как и Джонни с Нетти.
Дом Эклинов исчез. Не осталось даже горящих развалин.
Просто… исчез.
– Что это было? – пораженно спросил Джонни.
– Они строят свои дома из специально обработанного полимера, – произнес позади них женский голос с акцентом. – Очень похожего на ваш сахар, что любопытно.
Женщина в брюках с вьющимися каштановыми волосами протянула руку, чтобы помочь им встать.
– Возможно, отсюда в ваших народных сказках пошло выражение «пряничный домик».
Джонни ошеломленно взялся за ее руку и позволил поднять себя. Нетти сделала то же самое.
– В любом случае, он лишь выглядит, как дом. Если в этот полимер выстрелить из их оружия, он исчезает, сгорая быстро и без остатка.
Джонни и Нетти уставились на нее.
– Чего? – наконец спросил Джонни.
– Вы британка? – спросила Нетти, будто это было самое удивительное из происшедшего.
Женщина просто улыбнулась им и потрогала тонким пальцем Правдоговорителя Джонни.
– Я в ужасном смущении, – сказало существо.
– Еще бы, – заметила женщина, – мы весь день твоих братьев и сестер собирали.
– Нисса! – раздался голос на другой стороне улицы. На странном пустом месте, где раньше стоял дом Эклинов, появился мужчина.
И он был не один.
Послышался тихий стон, и Вирджиния Уотсон рухнула в обморок, как подкошенная. Остальные смотрели, разинув рты.
Мужчина вел за собой двух существ, которые были похожи на вставших на задние ноги овец, но у этих овец были головы гигантских рыб с помесью белки. И тыквы.
Тыкво-белочные овцерыбы выглядели безрадостными. Их передние ноги-плавники были связаны, и всем стало понятно, что они арестованы.
– Я их арестовал! – крикнул мужчина, ведя существ по остаткам фронтона дома. – Ведь я имею право это сделать, не так ли?
Когда существа приблизились, Эдит Мэджи завопила и убежала со всех ног, не переставая кричать. Аннабель и Мариса застыли на месте с широко открытыми глазами.
Женщина-британка пошла через улицу навстречу мужчине, поманив за собой Джонни и Нетти.
– Пойдем, – сказала она. – Все в порядке.
Джонни ошеломленно последовал за ней. Потом оглянулся. Нетти шла сзади, на ее лице отражался такой же шок, как у него. В руке она по-прежнему сжимала бутылку с газировкой.
– А вот и последний, – произнес мужчина, глядя на подбородок Джонни. Овцерыбы издали злобные звуки, но утихли, стоило мужчине сурово на них посмотреть.
– Что происходит? – спросила Нетти, подходя к Марисе и Аннабель. – Кто они такие?
Прежде чем мужчина успел ответить, заговорил Правдоговоритель на подбородке у Джонни.
– Вы Доктор.
– Кто? – спросил Джонни.
– Чего? – спросила Нетти.
Но Доктор обратился к Правдоговорителю.
– Это я, – сказал он. – А ты, мой маленький друг, теперь в безопасности.
– Я в безопасности, – повторил Правдоговоритель, и Джонни заметил, что впервые он говорит это без грусти в голосе.
– Это твои родители? – вдруг заговорила Мариса. Аннабель стояла рядом с ней, ее лицо выражало смесь страха и ярости.
– Мама? Папа? – сказала Аннабель.
Повисло молчание, когда все поняли, что она обращается к овцерыбам.
– Боюсь, что тебе тоже придется отправиться с нами, Аннабель, – произнес Доктор.
Овцерыбы издали хрипяще-булькающий звук.
– Но мне здесь нравилось, – воскликнула Аннабель. – Все мне подчинялись.
Две овцерыбы снова издали звуки, видимо, означающие, что им это тоже нравилось, но что ж теперь поделаешь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});